Сказки Вологодского края
Неизвестный автор - "Крестьянский сын"
Отец его отделил – ничего не дал, в одну баньку пустил. Он, сын, и пошел с просьбой к великому князю – что отец отделил и ничего не дал.
У его, у князя, дочь и рассудила: «Женись, дак от жены счастье получишь». Отец (князь) и говорит ей: «Когда ты рассудила [прежде] отца, то и ступай за его замуж!» Она вышла за его замуж! А у иё [нее] золота было на три шириночки. Вышила она шириночку и посылает своего мужа: «Снеси, Иванушко, продавай шириночку!» А он спросил: «Что за ее взять?» А она и ответила ему: «Пятьдесят рублев». Ну вот он и пошел. Идет. И вышел из стороны старичок. «Далеко ли ты, молодец, пошел?» – говорит. А он и сказал, что пошел шириночку продавать. «А что твоя шириночка стоит?» – «А моя шириночка стоит, - говорит, – пятьдесят рублей».– «А отдай говорит, мне за слово!» – «А за какое»? – говорит. – «А при смерти будь смел и удал». Он, и отдал.
Приходит домой. «Ну, жена, я отдал шириночку за слово!» – «Ну дак на же, – я вот другую вышила: понеси, продай! Тоже – пятьдесят рублей». Он пошел. Опять же старичок вышел и спросил: «Далеко ли пошел, молодец?»– «А шириночку продавать» – «А что твоя шириночка стоит?» – «А моя шириночка стоит, – говорит, – пятьдесят рублей». – «А отдай, – говорит, – за слово». – «А за какое?»– говорит. А говорит: «Говори, а не проговаривайся!» Он и отдал шириночку, и опять приходит домой. «Ну, жена, я отдал опять за слово!» Жена ничего другого. «Ну же, – говорит, – у меня опять шириночка готова,– снеси же опять эту». Он и пошел. Опять же из стороны старичок вышел. «Далеко ли, молодец, пошел?» – спросил опять его. «А шириночку продавать». – «А что за ее просишь?» – «А 50 рублей». – «Отдай, – говорит,– мне за слово!» А тот спросил: «За какое?» – «А, – говорит, – заздыми, а не опускай!»
Приходит домой и говорит жене: «Жена, я опять за слово отдал». – «Но, теперь мне нечем жить!» – «Оставайся, жена, а я пойду на вольных судах в море». И пошел на смольных кораблях: шесть кораблей сильных, шесть и с красным товаром. Шли да шли. Посреди моря все корабли остановились. Ему и пало это слово на ум, что «при смерти будь смел и удал». Надел на себя «чехол» и опустился в море. Опустился, а черт с чертихой спорят: один говорит, что на Руси золото дороже, а другой говорит, что серебро дороже. «А вот, – говорит, [один из них] русской-от пришел: бот мы его и спросим». А у них был завет такой положен: которой не отдает, дак тому голову ссекчи [срубить, ссечь]. И спрашивают его. «Которое на Руси дороже – серебро или золото?» А он и думает сам себе: «Как же мне-то сказать?» И пало ему это слово на ум, что старичок сказал: «Говори, а не проговаривайся!» Он и говорит: «А вот, – говорит, – к вещам серебро дороже, в других золото дороже: оно все на одно и приходит». По обоим ладно и рассудил. Потом несет чертиха самоцветный камень в подарок, а черт несет банку такую, что ей и цены не дать – тоже ее подарить. Он и поднялся опять на корабли, и корабли пошли.
Подошли. [Перешли некоторое расстояние]. Купец этот краснорядец и подсмеивается над имя: [над ними]: «Эк плаваете - на смольных кораблях! Тоже время-то маните [расходуете]». А Иванушко ему на ответ и говорит: «Мы и на смольных, да у нас больше найдется, чем у вас на кораблях». Купец ему отвечает на ответ: «Если у вас найдется больше, то я все корабли тебе отдам, а сам в берет выйду».
Это все начальством и заручили, эту залогу. И стали товарам цену сказывать, – ко-торо чего стоит. Все чисто перебрали и потом всю цену, много ли за товар приходит суммы,– все сочли и знают – сколько суммы за красным товаром. И потом пошли на смольные корабли и туто-ка опять, чего насколько, стали считать. Купец этот и схохотал, что мало на кораблях. Но Иванушко и говорит на ответ: «Ужо не торопитесь смеяться над нами!» И выложил ему самоцветный камень.
«Чего стоит?» Купец задумался: не знает, что сказать. Он выложил опять и банку. Банке и цены нет! Он и сошел с кораблей, а Иванушко зашел на эти шесть кораблей и на кораблях домой пошел. И приходит он под свой град ночью. Был дождичек. Он и приходит к своей избушке ночью и постучался у ворот.– «Кто, крещеной, в избушке? Пусти погреться!» Вышла у него матка и отпирает ворота. «Где, дитятко, был?» – «А я, – говорит, – ходил на вольных кораблях». – «Поди, дитятко, погрейся! У меня Иванушко тоже ушел на вольных кораблях, да я не могу и вести никакой дождаться от его». Он и лег на печку греться. А старушка легла на шесточик. Уснули все крещены. А этот Иванушко встал, огонька добыл и осмотрел, как жена живет, узнать надо. Посмотрел, а жена на кровате у двух молодцев в середках! Он выхватил саблю и хотел зарубить всех троих. И надо ему слово, это, что старичок ему говорил: «заздыми, а не опускай». Взял огонек угасил и опять же лег на печку. И стал будить свою матерь: «Бабушка, людна ли ты живешь?»– «А живу я, – говорит, – у меня был сын Иванушко, я его женила у князя, а потом ушел он в море. Много время ходит, дождаться не могу, а у него родилось два сына-двойничка, и потом, – говорит, – они выросли большие. Вот мать-та у них в середках и спит». Он бога прославил: «Слава богу, хоть еще не зарубил!» И пошел он на корабли опять. «Прощай, – говорит, – бабушка!» И ушел на корабли. И стало светать. И выстлал дорогу он красным сукном к своей хатке. Они (разумеется семейство) пошли, а по сукну идти не смеют. Они говорит: «Идите – для вас дорога выстлана». Они пришли на корабли и сели чаю пить, он и говорит: «Кушайте, маменька, я ваш сын Иванушка, и жена моя с маленькими дитями!» Чаю напились. И положил одному сыну на тарелку самоцветный камень, а другому положил на тарелку баночку. «Подите дедушку снесите подарок, а просите у него магазин – товары выгрузить». Они и приходят и толкаются. А царь прогневался раньше на дочерь и на внуков, и никого не пускал к себе в дом. Они все толкаются у ворот. «Дедушко, отопри ворота нам!» – «Нечего,– говорит, – делать у меня!» – «Дедушко, вам тятенька подарок хороший прислал». И потом заглянул на подарки и обрадел подаркам, и стал пускать в гости, и магазинов надавал–товары выгрузить. И стали с тех пор гостить друг к другу в гости. И жить стали.
