Открыватели русской Америки
Там русский дух...
На севере Калифорнии, пожалуй, как нигде в Соединенных Штатах, много мест, связанных с русской историей. Лишь Аляска может соперничать в этом смысле с «золотым штатом» — Калифорнией. Один из холмов, на которых раскинулся известный своими космополитическими и либеральными традициями Сан-Франциско, называется Русским. В очертания этого, как говорят американцы, прекрасного, романтического и экзотического города давно вписались две православные церкви, действующие и поныне. В сороковых годах прошлого века в Калифорнию устремились со всего света искатели приключений, влекомые золотой лихорадкой. Но русские в этих краях появились раньше.
Если спуститься с Русского холма в Сан-Франциско, переехать знаменитый мост Голден Гейт Бридж — Золотые Ворота — и продолжить путь в северном направлении, то примерно за час на автомобиле можно добраться до города Себастопол — яблочной столицы Калифорнии. Отсюда дорога вдоль Русской реки ведет к океану. Перекусить путники могут в заведении, которое называется «Русский паб». Еще несколько километров вдоль высокого скалистого берега на север, и начинается территория калифорнийского исторического парка. Здесь и находится Форт Росс — русское поселение, основанное в начале прошлого века. Знакомые силуэты невысоких деревянных башен с бойницами, соединенных глухим забором. Путь туда от автостоянки лежит через небольшой уютный музей, где подробно рассказывается история этих мест.
Весной 1812 года здесь, у крутого берега, высадились 25 русских и 80 алеутов под предводительством коммерции советника Ивана Кускова, чтобы основать поселение для снабжения продовольствием Аляски, где промышляла пушниной Русско-Американская компания. Россияне купили у индейцев землю, и началась стройка. 30 августа 1812 года над колонией Росс был поднят флаг с двуглавым орлом, а в сентябре основные постройки были закончены. Правительство Испании настороженно отнеслось к появлению в этих местах русских и неоднократно требовало сравнять с землей самый южный в Америке российский поселок. Сохранилось донесение лейтенанта Габриэля Морага, который сообщал испанским властям, что у высадившихся — 26 пушек и десятки ружей. Однако пришельцы с севера вели себя отнюдь не воинственно.
В 1820 году, освоившись на побережье, русские построили часовню и посадили сто яблонь, груш и вишневых деревьев, невиданных здесь ранее. Через восемь лет поселенцы получили первый урожай, начали налаживать торговлю. Дружили русские и с местными индейцами, с которыми был заключен договор о «защите, помощи и лояльности». Однако в конце 30-х — начале 40-х годов Русско-Американская компания стала нести убытки. Царское правительство не поддержало компанию финансами, и русские покинули Форт Росс, который был продан за 30 тысяч пиастров вместе с пушками, мастерскими и фруктовыми деревьями. Позже, в 1867 году, похожая участь постигла и Аляску.
...За потемневшими от времени воротами поселка Форт Росс посетителей встречает уже немолодой светловолосый голубоглазый человек в большом картузе, черных сапогах и одежде, чем-то похожей на старинный кафтан. Неужели потомок тех самых первых поселенцев? Увы, Джей Херрис с улыбкой разрушает журналистскую надежду на маленькую сенсацию: он — ирландец, родившийся в Калифорнии. А одежду, похожую на русскую, носит, чтобы привлечь посетителей. Джей — по профессии историк, член группы добровольцев, которые не только поддерживают в порядке Форт Росс, но и занимаются археологическими раскопками. Почти все постройки восстановлены ими после пожара по чертежам и рисункам. Джейн Херрис искренне рад нечастым посетителям из Советского Союза, с гордостью показывает дом правителя, склады, мастерские, в которых сохранены обстановка и предметы прошлого века.
В свое время вице-адмирал В. Головнин давал такую оценку основателю колонии Росс: «Кусков умеет пользоваться добрым свойством климата и плодородием земли, он такой человек, которому подобного едва ли компания (Русско-Американская) имеет другого в службе, и если бы во всех ее селениях управляли такие же Кусковы, тогда бы доходы ее знатно увеличились и она избежала бы многих нареканий, ныне директорами ее без причины претерпеваемых». И до наших дней в этих местах сохранились воспоминания о добрых и сердечных россиянах — мореплавателях и землепроходцах, немало способствовавших развитию этого края.
