Кружатся в вальсе нарядные пары
Классицизм конца XVIII — начала XIX века
Официальным стилем в русской архитектуре конца XVIII века был классицизм. Еще при Петре I появились на свет так называемые «образцовые проекты» жилых домов, делившиеся по сословному признаку на три типа: «для
именитых, для зажиточных и для подлых». Это проекты рассылались в виде гравированных альбомов в губернские города; по ним надлежало строить дома и планировать улицы, также делившиеся на три типа.
Вологодские зодчие, конечно, посматривали в эти альбомы, но строили с учетом своего опыта, то есть в основном из дерева. И вот на стыке того, что предлагалось свыше, и местных традиций вырастали один за другим те дворянские особняки, которые составляют сейчас гордость Вологды. Ведь из 115 исторических городов России (перечень их утвержден Министерством культуры республики в 1970 году) лишь 16 имеют памятники деревянного зодчества. Причем из этих 16-ти некоторые специалисты (Г. Л. Вздорнов, например) особо выделяют Вологду, Арзамас и Калугу по богатству и разнообразию форм деревянной архитектуры, имея в виду прежде всего образцы деревянного классицизма. В Арзамасе мне бывать не приходилось, в Калуге же экскурсовод удивилась мнению Вздорнова и показала только два дворянских особняка.
Один из характерных примеров ранней дворянской архитектуры Вологды — дом Засецких, стоящий на углу 
проспекта Победы и улицы Ленинградской с конца XVIII века.
Двести лет назад напротив дома еще тянулись рвы, окружавшие земляную насыпь с остатками кремлевских стен. Кремль, напомню, начал строиться при Иване Грозном по линии современных улиц Ленинградской, Октябрьской и Мира. Сейчас от него сохранился только небольшой холм да пруды в парке ВРЗ.
А. А. Засецкий, богатый дворянин, владел не одной усадьбой под Вологдой. Самым крупным его владением было село Фоминское (сейчас пос. Молочное). Ни одно из трех поместий не сохранилось.
Дом в Вологде размером вышел поменьше: городские условия накладывали свои ограничения; но все же к дому примыкала небольшая территория с надворными постройками.
Парадным фасадом здание смотрит на ул. Ленинградскую. Центр его выделен четырехколонным портиком. Колонны, как и положено в классицизме, играют не только декоративную роль, но и поддерживают небольшой
балкончик. Завершается фасад традиционным для Вологды треугольным фронтоном. По традиции же здание украшено резьбой (сохранившаяся резьба относится к рубежу XIX и XX веков).
В интерьере представляют интерес изначальные двери красного дерева с резьбой очень простого рисунка, но тем не менее не встречающегося больше нигде в деревянных домах. Обращают на себя внимание и изразцовые печи — обязательная принадлежность богатых домов Вологды.
При взгляде на дом вспоминается мысль писателя и искусствоведа И. Евдокимова, который заметил, что ценность подобных построек «...увеличивается еще от того, что перед глазами воочию встают мелкопоместные усадьбы всех этих Лариных, Онегиных, Петушковых, живая отдаленная Россия пушкинского времени. В ее провинциальной скромности, в одностильности построек чувствуется как бы «массовый тип» старой русской усадьбы, старого усадебного уклада. Трудно вообразить более наглядный художественный материал для иллюстрации ушедшего навсегда быта».
На познавательную ценность архитектуры обращал внимание и Ленин. Он писал: «Всю старину мы должны
тщательно охранять не только как памятники искусства,— это само собой,— но и как памятники быта и жизни древних времен. Сюда должны приходить экскурсии, здесь должны быть развернуты музеи, здесь должны даваться подробные исторические объяснения посетителям...»
И, представьте, как бы было здорово, если бы мы могли осмотреть и интерьер дома, оформленный во вкусе дворянина конца XVIII века! То же самое с домом купца, ремесленника, чиновника... Предложение это витает, как говорится, в воздухе, но пока единственный открытый для показа интерьер деревянного дома — квартира Ульяновых.
А теперь мысленно перенесемся в пространстве метров на 300— 400 по улице Ленинградской, а во времени лет на 30—40 с момента строительства дома Засецких. Вид Петербургской улицы заметно изменился. Насыпи, рвы, последние две каменные башни — одним словом, все остатки вологодского кремля исчезли еще в 1824 году, во время приезда в город императора Александра I. На месте крепостных стен тянулись к небу первые деревца будущего бульвара. Именно тогда появился здесь дом Баграковых, больше известный по имени последнего владельца — городского головы Волкова.
Нужно сказать, что местные дворяне тогда предпочитали селиться и районе улиц Петербургской, Большой Дворянской и Екатерининско-Дворянской, то бишь Ленинградской, Октябрьской и Герцена. Об этом свидетельствует
граф Шереметьев, удостоивший вологжан посещением в 1902 году. Обратите внимание, что дореволюционная Вологда показалась столичному гостю не такой мерзопакостной, какой ее изображают задним числом в некоторых современных изданиях и публикациях: «Обилие деревьев, аллеи, сады поражали. Множество особняков, типичных и уютных, с какой-то особой им присущей печатью благородства, иные с колоннами и мезонином, высокими окнами. Исключительно дворянскими особняками были застроены такие улицы, как Петербургская и Дворянская».
Композиция дома Волкова иная, нежели у дома Засецких: четыре десятилетия не прошли бесследно для архитектуры. Серия диванных и гостиных, расположенных сквозным порядком —анфиладой — сделала фасад более вытянутым. Центр его украшен уже не четырехколонным, а шестиколонным портиком тосканского ордера, опирающимся на своего рода подиум.
Такие - дома в свое время строились не только в Вологде, но и в других русских городах: в соседнем Ярославле, в Москве... Но вологодские дома имеют принципиальное отличие. 
По сохранившимся московским особнякам, например, на Остоженке, мы видим, что в их 
отделке широко применялись штукатурка, лепка (львы над окнами и на дверях), так что сразу и не поймешь, деревянный дом или каменный.
В Вологде дерево никогда не маскировалось. И украшения делались из него же. Вот и в доме Волкова над некоторыми из окон мы видим бровки-наличники. В наружном оформлении строители использовали и металл: решетки декоративного балкона орнаментированы пятью кольцами, слегка напоминающими олимпийские,— мотив, родившийся в вологодской деревянной резьбе.
Здание П-образное в плане, с двумя флигелями, с заднего фасада надстроен антресольный этаж. Слева от дома проездные ворота, через которые хозяева проезжали к парадному крыльцу с козырьком над входом, поддерживаемым ажурными металлическими кронштейнами. При доме, как и полагается, надворные постройки, на заднем плане комплекс Владимирских церквей — чем не вологодский вариант поленовского «Московского дворика»?
Цельность облика усадьбы дополнял зимний сад, но — все это было, было... В гостиных и по сей день сохранились замечательные печи с барельефами: на одной печи — танцовщица в античных одеждах, на другой — воин в доспехах.
Несколько слов благодарности хочется сказать о дочери последнего владельца дома — Е. 
Н. Волковой. Елена Николаевна, выпускница Петербургского университета, увлекалась живописью. При ее деятельном участии создавался Северный кружок любителей изящных искусств, от которого берет начало коллекция Вологодской картинной галереи; был в короткий срок подготовлен и издан путеводитель по городу Г.К. Лукомского «Вологда в ея старине», лучший по содержанию и по сию пору, очень современный во взгляде на город как на цельный организм, а не как на набор памятников архитектуры. Недаром эта книга — настольное пособие для современных авторов, пишущих о Вологде. После революции Елена Николаевна преподавала живопись в художественном техникуме, открывшемся в доме. Сейчас здесь одна из музыкальных школ города.
На углу улиц Герцена и Галкинской стоит особняк, принадлежавший дворянину с фамилией, как бы сошедшей со
страниц Гоголя,— Пузан-Пузыревский. Великий писатель приходит на ум еще и потому, что женат этот дворянин был на дочери грязовецкого помещика Платона Волкова, послужившего классику прототипом Хлестакова в комедии «Ревизор». Поэтому с полным на то историческим основанием можно сказать, что в этом доме проживал зять Хлестакова.
Облик здания иллюстрирует известную архитектурную истину о том, что на зрителя воздействует прежде всего форма здания, а не его декоративное оформление. Декора здесь нет совсем. Но ясные, четкие пропорции дома с лихвой искупают этот «недостаток».
Здание двухэтажное со всех фасадов, кроме главного, где двумя этажами выделена лишь центральная часть с сильно выступающим четырехколонным портиком. Деревянные колонны, самые крупные в Вологде, поддерживают мощный и в то же время легкий фронтон. Эпитеты, казалось бы, взаимоисключающие, но за счет точно найденных соотношений частей и целого мощный фронтон не давит вниз своей тяжестью, а как бы возносится над фасадом.
Время шло, домовладельцы менялись. То владел зданием известный вологодский фотограф Баранеев, то собирались в свой клуб приказчики. А в 1918 году, когда в городе находились дипломатические представительства 
иностранных государств, в доме размещалось посольство США. Сохранилась фотография членов американской миссии у входа в дом, осененных звездно-полосатым флагом.
Соседний дом № 37 (фото 13) по праву считается одним из лучших деревянных памятников России. О владельце дома — Левашове мы можем прочитать на первых страницах книги Гиляровского «Мои скитания», где наш земляк описывает современную ему Вологду.
Дом выдержан в формах позднего классицизма. Неизвестный мастер многое взял из арсенала каменной архитектуры и удачно использовал в новом материале. По всему фасаду поставлены ионические колонны с прекрасными резными капителями, что придает небольшому в общем-то зданию солидность, представительность.
Таково уж свойство архитектурного ордера. Он скрадывает размеры действительно значительных построек: попробуйте, стоя перед главным фасадом Большого театра, мысленно убрать восьмиколонный портик — огромное здание еще более вырастет в ваших глазах. В двухэтажном же особняке Левашова применение колоннады дает обратный эффект, зрительно возвеличивая его.
Колонны не заканчиваются над аркадой окон первого этажа, а продолжаются под дюймовой обшивкой и упираются 
в фундаменты на уровне тротуара. Над некоторыми из окон второго этажа мастер разместил резные накладки ампирного характера, а во фронтоне выполненный в том же стиле герб Левашовых (сейчас отсутствует). Цельность облика дома дополнялась, как водится, воротами и резным палисадом.
Дом Левашова будет, конечно, сбережен для потомков. Но в этом квартале улицы Герцена главенствует уже не он, а куб телефонной станции, громоздящийся по соседству. И все же взгляните еще раз на снимок. Совсем немного фантазии — и вот уже за ярко освещенными окнами кружатся в вальсе нарядные пары, а на улице их ожидают кареты...
Давно отшумела та жизнь и ее приметы, а вологодские памятники деревянного дворянского классицизма вновь и вновь переносят нас в Россию пушкинской поры, заставляя задуматься «о времени и о себе», радуют взгляд совершенством форм и вносят свою неповторимую — мягкую и лиричную — ноту в городской пейзаж.
А.И. Сазонов, Вологда, 1993
