Что читали в старину
Велика польза бывает человеку от учения книжного, ведь в книгах неисчетная глубина» — в таких проникновенных словах слагает похвалу книге русский летописец XI в. Во все времена высоко ценили книжную мудрость и в наших северных краях. На состояние культуры и просвещения заметно влияла хозяйственная деятельность наших предков, уровень развития ремесел, активная торговля. Традиции книгописания на Севере имели многовековую историю, первые библиотеки — «книго-хранильни» появились здесь не позднее XV в. Издавна водились в градах и весях искушенные книгочеи и просто грамотные люди.
Прежде всего отметим, что книги имелись во многих домах, на посадах и в деревнях. Некоторые частные библиотеки для того времени были довольно значительными. Так, например, Д. М. Скобеев из Белозерского уезда имел 14 книг, в той числе 4 рукописные. Среди его книг были не только сборники религиозного содержания, но и литература, предназначенная для светского чтения: популярные сочинения морально-этического содержания «Златоуст», «Ефрем Сирин», «Печерский патерик», а также историческая повесть «Взятие цареградское я казанское». Библиотека крестьянина волости Старой Тотьмы Степана Тре-фильева состояла из 8 печатных книг.
Наиболее богатыми были библиотеки лиц духовного звания. Вологодский архиепископ Маркел оставив после смерти 38 книг, в том числе Уложение 1649 г.— свод законов, а также рукописный летописец. Архиепископ Симон имел уже 47 книг, в том числе 8 рукописных, написанных им самим. В его библиотеке было три грамматики, словарь иностранных слов и Цветословие - пособие по ораторскому мастерству. Более 30 книг было у игумена Соловецкого монастыря Иакова.
Многочисленны сведения о наличии отдельных книг. У посадского человека Устюжны были сочинения Пересветова, вологжанин Аврам Корнилов имел «Поэтическую повесть об азовском осадном сидении», в 1617 г. сочинения Пересветова приобрел вологжанин Козманов. Сборник со сказанием «Како Кирилл составил азбуку» принадлежал торговому человеку Верховажского посада Илье Павловичу Юринскому. Книга - «Зерцало» переходила по наследству в семье крестьянина Спасо-Прилуцкого монастыря Масленикова, «Хронограф» был собственностью Кирилла Борисова — дьяка вологодского архиепископа. «Хронографы» — сборники исторического содержания особенно распространены в частных библиотеках. «Хронограф» хранили в Великом Устюге братья Четвериковы и братьяа Протопоповы, рукописный «Хронограф» достался по наследству устюжскому торговому человеку Д. К. Худякову. В надписи на летописце XVII в. читаем: «В лето 7191 (1683) месяца февраля в 16 ден продал сию книгу летописец Поярок Карпов сын, арзамаской диячек, вологженину Якову Судейскому».
В списках покупателей печатные книг в лавке московского Печатного двора часто встречаются имена жителей Вологды, Белозерска, Великого Устюга, Тотьмы и северных уездов.
Самыми ходовыми изданиями были книги, по которым учились грамоте,— Азбука и Псалтирь, далее — Библия, которая использовалась главным образом для чтения, и Уложение 1649 г. Книги для чтения имели больший спрос, чем богослужебные. Из светской литературы чаще покупали Уложение, переведенное с немецкого языка «Умение и хитрость ратного строения пехотных людей» и «Грамматику» Мелетия Смотрицкого. Грамматика представляла собою труд больших научных достоинств, который М. В. Ломоносов назвал «вратами своей учености».
В Центральном государственном архиве древних актов хранится приходная книга продавца книжной лавки Печатного двора за 1649 — 1665 гг. Из жителей наших мест, судя по записям в лавке чаще всего бывали вологжане. Уложение 1649 г. купили, например, стряпчий вологодского архиепископа Федор Иванович Шестаков, стряпчий Прилуцкого монастыря Мирон Никитин, посадские люди Богдан Зворыкин, Афанасий Душин, Дементей Масленников, Богдан Ропсой, Константин Данилов, Яков Козмин, Данила Шарыгин и другие, всего 12 человек. А за 15 лет среди покупателей значится 27 вологжан. Учтем при этом, что книжная лавка Печатного двора, находящаяся в Москве, была, конечно, не единственным местом, где жители Вологды приобретали книги.
Любители чтения были и среди населения Вологодского уезда. К ним относился Никольский поп Григорий из Водожской волости, который в 1650 г. купил Маргарит и Сборник — книги религиозно-назидательного содержания, а в 1651 г.— двухтомное собрание житий и нравоучений и толковое Евангелие. Уложение приобрели служка Корнильева-Комельского монастыря Иван Борисов и Алешка Захарьев сын Соловцов, который ездил в Москву с прошением от сельского мира Шуйского яма. Ям — старое название административно-территориальной единицы. Выходит, свод законов в этом случае был куплен для нужд сельского мира.
Жителей Великого Устюга обеспечивал книгами купец Сила Грудцын из известного торгового рода Грудцыных. Его потомок Василий Грудцын стал героем популярной в конце XVII — начале XVIII в «Повести о Василии Грудцыне». Только в 1650 г. Сила Грудцын купил для перепродажи 13 книг «Учение и хитрость ратного строения», 3 экземпляра Евангелия толкового, 10 книг Сложения, а себе для чтения Маргарит. Устюжане Тихон Максимов и Василий Дорофеев приобрели учебные псалтири, а всего в лавке московского книготорговца побывало 8 великоустюгцев.
Пожалуй, самым замечательным фактом, отраженным в приходной тетради, является покупка белозерским попом Семеном сразу 113 экземпляров Азбуки, которая стоила всего одну копейку и предназначалась для распродажи населению. Такое количество азбук в Белозерском уезде можно было распределить из расчета по одной книге на пять дворов. Интересовались белозеры и Уложением. Много книг покупали в Кирилло-Белозерский монастырь для общих нужд и в пользование отдельных монахов: за 15 лет бы_ло закуплено девять Библий, пять Миней, две Грамматики, две книги О вере, Шестоднев, Сборник, «Учение и хитрость ратного строения», Уложение.
Наконец обратим внимание на интерес северян к иностранным языкам, который был предопределен торговыми связями, наличием дворов иностранных купцов в Вологде и Великом Устюге. Известно, что в Устюге в 1630 г. обязанности немецкого толмача (переводчика) выполнял Сергей Елисеев. Для изучения других языков имелись словари, или азбуковники, которые также распространялись в нашем крае. Такой словарь был в библиотеке Спасо-Прилуцкого монастыря. Имел азбуковник крестьянин Кичменгской волости Устюжского уезда Дмитрий Васильевич Карандашев. В 1699 г. устюжский архиепископ Александр имел «Лексикон славенороссийский с польским наречием», были азбуковники у вологжанина Прошлецова и у монаха Кирилло-Белозерского монастыря Дорофея Зиновьева. Азбуковником пользовался казначей вологодского архиепископа Илья. Используя свое знание латинского алфавита, посадский человек Великого Устюга Афанасий Петрович Соколов даже написал на принадлежащей ему рифмованной Псалтыри, сочиненной Симеоном Полоцким, завет от винопития во время говений: «197 году марта в 11 день на пятой неделе великого поста stradal s pochmelia velmi edwa ne wmerl i stal s tuch mist ne pit po nowienum ni wina ni piwa da i wpred ukrepi boze wo wsie howienia».
До XVIII в., то есть до создания в России сети школ и других учебных заведений, центрами книжной культуры были монастыри, которые имели книгописные мастерские и «книгохранильни». Анализ фондов этих древнерусских библиотек показывает, что на Севере была значительно распространена рукописная книга.
Самую большую библиотеку имел Кирилло-Белозерский монастырь. В 1601 г. здесь было 1065 томов, а в 1667 г.— более 2000. В Спасо-Каменном монастыре, который находился на острове в Кубенском озере, в 1670 г. было 411 книг, из них можно назвать «Историю троянской войны», сочинения Максима Грека, несколько летописцев, «Грамматику», «Алфавит» и другие. Более чем по 400 экземпляров насчитывали библиотеки Спасо-Прилуцкого и Павло-Обнорского монастырей. Соловецкий монастырь имел библиотеку в 1478 томов, из них 1343 были рукописными. Многие книги в северных монастырях хранились в наиболее древних списках. Вологодские и кирилловские рукописи часто брались в Москву для правки книг и для пополнения царской и патриаршей библиотек. Монастырские книжные сокровища использовались не только монахами, они служили просвещению местного населения. Стряпчий Спасо-Прилуцкого монастыря Василий Семенов, находясь на московской службе, просил келаря Левкея: «Да пожалуй государь братек малово побереги, не даваи гулять, выучи грамоте». Даже книги из церквей были доступны прихожанам, да и само количество их (в церквах г. Вологды было в среднем по 30 книг, в церквах Вологодского уезда — по 20) намного превышало минимум, определенный церковным уставом,— 8 книг, необходимых для богослужения.
Следует обратить внимание и на то обстоятельство, что, несмотря на дороговизну бумаги и книг, переписка книг в монастырях и покупка их не были явлениями единичными. А между тем в 1627 г., например, стопа бумаги в Вологде стоила 18 алтын, так же оценивалась и туша говяжьего мяса. Приведем сравнительные цифры стоимости книг и других товаров в Москве: Минея общая (1609)—4 коровы, «Маргарит» (164г 1) — 6 руб.— 12 коров.
А список древних русских книг весьма значителен.
На первом месте по количеству рукописных и печатных экземпляров стояла Библия. Это даже не книга, а целая библиотека (библия в переводе с греческого и означает 'книги', а не 'книга'), обширное собрание книг разного происхождения и содержания. Только в первую часть ее — в Ветхий завет — входило 48 книг, а в Новый завет — 27. Книги Нового завета по содержанию делятся на четыре Евангелия, в которых описывается земная жизнь основателя христианства, деяния апостолов, приводятся их сочинения и излагается «Откровение Иоанна Богослова» Апокалипсис), где изображен конец света..
Редкой, но ценной книгой был Азбуковник — тип древнерусского словаря ХVI—XVII вв. В него, кроме словарных статей, включались сочинения о происхождении славянских языков, статьи по грамматике, сведения богословского и исторического содержания, перечни терминов. «Ефрем Сирин» - название книги, составленной из сочинений сирийского писателя и поэта Ефрема Сирина (умep в 373 г.). Это одна из самых читаемых книг в древней Руси. «Зерцало» — название книги наставлений, поучений. «Златоуст»-древнерусский сборник религиозно-назидательного чтения, свое название получил оттого, что большинство текстов в нем подписано именем Иоанна Златоуста — одного из отцов церкви, византийского писателя IV в. «Златоуст» содержал евангельские истории, поучения «о почитании книжном», о смирении, зависти, пьянстве, поведении в церкви. Рассказы здесь просты, невелики по объему, легко запоминаются. Из поучений Иоанна Златоуста составлены также сборники «Маргарит», «Златоструй» и другие.
Для церковной службы и для чтения предназначалась Минея. В нее включены жития святых, сказания о церковных праздниках, поучения. Тексты в Минее расположены по дням каждого месяца в соответствии с церковным календарем.
Другой характер имел «Печерский патерик»— сборник произведений об истории Киево-Печерского монастыря и первых его подвижниках. Патер — по-гречески отец, патерик содержал учение отцов церкви. Известны были и другие патерики: Азбучно-Иерусалимский, Египетский, Римский, Синайский, Скитский. Зато земные законы были обнародованы в уже упоминавшемся Уложении 1649 г.— юридическом своде, составленном в Москве при Алексее Михайловиче и с его участием. Жизнь земных царей излагалась в Хронографах (от греческого хронос то есть 'время'). Древние Хронографы — источники сведений по всемирной истории, начиная с библейских времен и кончая X в. Особенно полно отражена в них судьба восточных государств, греческая и римская история.
Религиозное и светское, вымысел и реальность перемежались в «Шестодневе». Это произведение комментировало библейский рассказ о сотворении мира за шесть дней. Это был свод знаний о мире, соединенный с идеей божественного происхождения жизни. В «Шестодневе» много практических сведений: об устройстве колосьев, о видах рыб, птиц и животных, объяснение атмосферных явлений и описание небесных светил. Самый знаменитый вариант «Шестоднева» написал в начале X в. Иоанн экзарх Болгарский.
Мы назвали здесь только некоторые из наиболее известных в ту пору книг. А ведь литература пополнялась ежегодно, ежедневно.
