В чем квас... живет
Погребная посуда на Руси была преимущественно деревянной. Еще Адам Олеарий, знавший обычаи Московской Руси, заметил: «В этой местности растет очень много, даже целые рощи лип, с которых жители дерут лыко и развозят его по всей стране, приготовляя из него сани, посуду или ящики Дерево они режут на цилиндрические части, выдалбливают их и пользуются ими как ушатами, бочками». Но чаще погребная посуда была бондарной. Различалась она размерами и формой. Крупные — бочки и кадки. Средние — лагуны, ведра и т. п. Долбленые с низкими стенками, имевшие удлиненную форму — корыта, лотки.
Самые распространенные погребные деревянные сосуды большого объема- бочка и кадь.
Бочка — общеславянское слово, возникло еще у древних славян, но в древнерусских текстах замечено с 1471 г., до этого употреблялось слово бъчьвь. В большинстве случаев бочки были именно деревянными, они обтягивались обручами, имели отверстие — воронку и втулку — гвоздь, в них хранили жидкие и сыпучие съестные припасы. Делали бочки из разных пород дерева: липы, дуба, ели, вереска. Позднее встречаются и металлические. Разновидности бочек по объему получали названия бочка, беременная (от беремя —"связка, охапка'), розовая (от воз — 'количество чего-либо, умещавшееся и а возу'). Небольшой сосуд объемом около двух ведер называли бочечкой. А слово бочонок появилось где-то в 20-х годах XVII в., но особое распространение получило лишь во второй половине столетия. Пока слово бочонок осваивалось в языке, малые сосуды именовали боченька, бочюрка, бочюрочка, боченик, боченечек. Той же цели служили обозначения полубочек, полубочка, полубочье.
Различались бочки лежанки (другие названия: лежан, лежка, лежатка) и стойки — стоятни. Названия даны по технологии изготовления, то есть по наличию либо вертикального, ' либо горизонтального упоров. Лежанки были особенно распространены в северных краях вплоть до Волоколамска и Валдая, а стойка — на юге и в средней России. «Бочку лежан купил»,— сообщает в своей записке важский крестьянин в 1605 г. «Явил Григорей Титов четыре бочки стойки рыбы лодоги да бочку лежку рыбы лодоги» — записано в таможенной книге Тихвинского монастыря за 1698 г. Если лежанки в национальный период сохраняются лишь на Среднем Урале, то стойки широко применяются на Севере, в Поволжье, на Урале и в Рязани.
Бочки, сложившие местными мерами, имели свои названия: селедовка, воронозка, осташевка. Но в селедовках могли возить не только рыбу, а осташевка могла быть не только в Осташкове. Зато вороновки- вороненки были только в Тихвине, правда, лишь в старорусский период. Вероятно, по форме или по содержимому получила название бочки веретенка (от веретено или от сочетания веретенное масло; такое масло шло на смазку различных осей — веретен).
Название кадка тоже давно известно в русском языке, но оно пришло из греческого, в памятниках письменности кадь — с XIII в. В отличие от бочки кадь могла быть ниже и не имела верхней крышки, поэтому бочки иногда переделывали в кади. Так, на дворе вологодского архиепископа бочкарь Ларион в 1664 г. «...две бочки ветхие починивал кадми огурцы солить». Общерусское название кадка обозначало обычные сосуды, не имело уменьшительного значения. В северной местности чаще кадочки называли кадцами: «Купил две кадцы с покрышками под рыжики я под икру»,— сказано в приходо-расходной книге Спасо-Прилуцкого монастыря за 1665 г; «Два ушатца ветчаных в чем квас живет да катца у дворника у Федки в чем капусту держат» — читаем в описи Свирского монастыря за 1674 г. Лишь с 1651 г. фиксируется в текстах слово кадушка: «Куплена кадушка на молоко на коровей стан; куплено две кадушки рыба солить» (из приходо-расходной книги Звенигородского Савво-Сторож:евского монастыря 1651 г.). Вероятно, слово кадушка в ту пору было преимущественно южнорусским, случаи употребления его в северно-русских источниках немногочисленны. В вологодских и великоустюжских местах небольшие кадки часто называли кадульнами, северянами и сибиряками это слово употребляется до сих пор.
Кадки из липового дерева именовали липками или липовками, чаще они были долблеными. Кадочки, сделанные из дуплистого чурбака, соответственно называли дуплянка, дупляночка, дупелька. Вероятно, впервые такие предметы домашнего быта и их названия появились на Севере. О них упоминается лишь в свирских, соловецких и устюжских материалах. В национальный период дупельки и дуплянки известны чуть ли не повсеместно.
Только в русском языке есть слово извара. Первоначально так называли емкости, в которых что-либо заваривали, обдавали варом, то есть кипятком. Это была кадка емкостью от 4 до 20 ведер. Извары служили для приготовления и хранения напитков, съестных припасов, для переноски воды и других хозяйственных нужд.
Деревянные сосуды строго установленного объема использовались для измерения жидких и сыпучих веществ. Назывались они мерниками. В крестьянском быту использовались очень долго.
Только на юге в специальных кадушках с крышками, в боднях, хранили ценные вещи, бумаги и деньги, что видно, например, из челобитной 1690 г.: «Вынела у меня сироте вашей з бодни тридцат рубелев денег да деловую запис». В русский язык это слово проникло из староукраинского и старобелорусского, а ими заимствовано из германских языков. Русские такие емкости могли называть и кадушками: «Из клети кражею взяли пожитков моих две кадушки с платьем с рубашками и с холстами» — помечено в другой челобитной за 1691 г.
Известный на юге лазбень - род кадки или жбана вначале предназначался для жидкостей, а потом его функции тоже расширились: в лазбени стали класть сало и мясо. В курских и воронежских краях лазбенем иногда называют деревянный или лубочный ящик, короб с крышкой и запором для белья и одежды. Это — род сундука.
Кадка, имеющая уши, чтобы удобней ее переносить, получила название ушат, которое в памятниках: письменности отражается поздно, лишь с XV IB. Объем ушата составлял около десяти ведер. В нем хранили жидкие и сыпучие вещества, носили воду. Использовали и при строительных; работах. Переносили же вдвоем, для чего в уши продевали коромысло.
Бадья известна раньше ушата, хотя название ее заимствовано из персидского языка через татарское посредство (1358). Меленькие бадейки использовались для меда, водочерпные бадьи применялись в домашнем хозяйстве, водоливные — на соляных промыслах. Водочерпные обычно цепляли к колодезному журавлю или вороту, на Севере их так и называли: цепня.
Скажем еще об одном специализированном сосуде, известном на юге, Это напол (от пол —'половина')—низкий бондарный или долбленный сосуд, полубочка.
Кадки называли и чанами, только чаны были очень широкими, имели среднюю высоту. Это всегда бондарные емкости, ведь и произошло слово чан от доска. В древнерусском языке были еще известны названия дъшан, дшан, дощан, дчан и другие. Чаны вмещали в себя от 2О до 60 ведер, их просмаливали, использовали для доставки воды, для соленья и квашенья, хранения разных напитков, а также для ремесленных нужд.
Из сосудов среднего и малого объема наиболее известен лагун. Название тюркское, поэтому и слово известно по письменным источникам с 1608 г, хотят имя собственное Василий Лагун зафиксировано уже в тексте 1473 г. Лагуны были вместимостью не более семи ведер. Впервые появляются на севернорусской территории. В суздальских, владимирских, московских и рязанских актах упоминание о них находим лишь в конце XVII в. Маленькие лагунцы вмещали около ведра. Если лагун походил на кадочку, то лагвица напоминала баклажку, объем ее не превышал 4 ведер, держали в лагвицах исключительно крепкие напитки. В старорусский период лагвицы использовали в Великоустюгском уезде. В Подвинье и по р. Вятке их называли лаговками, а в других северных областях — лагушками.
На Валдае и в Воронеже в лагуны наливали деготь, отсюда и название мазница, дегтярня, деготница.
Но, пожалуй, самое интересное название ручка. Оно известно по текстам с 1096 г. В общем неопределенном значении 'сосуд'. Слово практически стало утрачиваться, но его сохранил великоустюжский говор. Во второй половине XVII в. в великоустюжских источниках ручкой называют кадочку с ушами для хранения жидкостей. Например, в расходной книге Троице-Гледенского монастыря в 1682 г: «Две ручки болшие с покрышками на молоко по двенатцати ведер... ручка болшая с покрышкою на укроп в 13 ведр». По свидетельству В. И. Даля, слово ручка в значении 'кадочка, кружка, кувшин с ушами' употреблялось в вологодских и пермских говорах и в XIX в.
К бондарной посуде относилась и насадка — деревянный бочонок с двумя днищами, объемом до семи ведер, в нем хранили крепкие напитки. Своеобразно выглядел носок — небольшой деревянный сосуд с двумя днищами, с рыльцем-носком. Впервые о нем сообщается в вологодских и ярославских актах XVII в., позднее подобные сосуды наблюдали в тверских деревнях. Широкие и низкие сосуды большого объема, в которых хранили напитки, в старой Москве называли площадками. Название дано тоже по форме емкости.
В XVII в. русские знакомятся с несколькими иноязычными названиями: куфа—немецкая бочка, а галин и галенок— немецкий бочонок. Кстати, галин — галина первоначально употребляются лишь в Поморье, где контакты с иностранные и купцами были активными. Из голландского или немецкого заимствовано анкер — 'бочонок для вина'.
Бондарные сосуды с одним днищем для переноски жидкостей и других домашних нужд представлял и собою различные ведра и шайки. Само название ведро существует в славянских языках издавна. Его происхождение связано со словом вода. Раньше ведра часто использовали как мерные сосуды, которые делали из дерева или меди. Хозяйственные же были деревянными, обтянутыми обручами. Их часто называли водоносными, водяными, водоносами.
Слово шайка заимствовано из тюркских языков, судя по письменным источникам, в начале XVII в. Сам предмет представлял собою невысокую деревянную посудину, обтянутую обручами, с одним или двумя ушами — боковыми ручками, в ней носили воду и ею черпали воду. В частности, в банях. Самое первое упоминание в письменности как раз и относится к банным шайкам. Впрочем, они годились и для других целей. В расходной книге Можайской таможни и кабацкой избы за 1638 г. записано: «Куплено на кобак у моканскова стрелца у Михейка Сергеива пять шаек во што питухом пива отдавать».
Первые употребления слова шайка встречаются в Сибири и восточной зоне севернорусской территории, что указывает на заимствование там слова из тюркских языков в результате непосредственных контактов русских с тюркоязычными народами.
Что касается долбленой посуды с низкими стенками, то она хорошо известна: корыта и колоды, различные лотки. Правда, в старорусский период наряду со словом корыто очень часто употреблялось название ночвы. Оно обозначало неглубокое, широкое и тонкостенное долбленное корыто, используемое для хозяйственных и ремесленных нужд. Долбленное корыто для воды и корма скоту в воронежских и можайских местах еще в старину получило название комяга. Кстати, так же называют здесь и лодки. Южнорусским словом является каюк — долбленное корыто для замачивания зерна. Есть и лодки с таким «именем».
В большинстве случаев все виды сосудов, изготовленных из дерева, именуются в русском языке словами исконного происхождения. Это объясняется традиционным характером бондарного ремесла у восточных славян, зависимостью от климатических условий местности при выборе материала для хозяйственных поделок.
