Послевоенные преобразования
После Отечественной войны 1812 года позиция Александра Первого по отношению к проводимым преобразованиям принципиально изменилась. Оставались нереализованными планы политической реформы и отмены крепостного права. Император, убеждаясь в невозможности проведения подобных нововведений, становится сторонником правых позиций. Естественным образом это воспринимается в провинции. Местные власти во главе с губернаторами также стараются привести свое управление в соответствие с веяниями времени.
Очевидным проявлением реакционных решений правительства стало введение в провинции военных поселений. Первоначально они создавались в Могилевской губернии в 1810—1812 годах. После наполеоновского нашествия практика переведения государственных крестьян в военных поселян продолжалась. Известно, что военные поселения планировалось создать в Грязовецком уезде Вологодской губернии и Белозерском уезде Новгородской губернии. Однако проект остался на бумаге. Военные поселения имелись только в Петербургской, Новгородской, Могилевской, Херсонской, Екатеринославской и других губерниях. Созданием военныхпоселений правительство рассчитывало решить сразу несколько проблем. Прежде всего, реформы позволяли уменьшить расходы на содержание армии. Переводившиеся в разряд военных поселян крестьяне совмещали сельскохозяйственные работы с занятиями военной службой. Вооруженные силы переводились на «самоокупаемость». С другой стороны, «поселение» армии должно было обеспечить ее комплектование в мирное время за счет естественного прироста населения в военных поселениях. В перспективе планировалось ликвидировать рекрутчину — одну из наиболее обременительных крестьянских повинностей. Поселяне не имели права уходить на заработки, заниматься торговлей или промыслом. Их дети с 12 лет отбирались у родителей и переводились в разряд кантонистов (солдатских детей), а с 18 лет находились на действительной военной службе. Из Вологодской и Новгородской губерний ежегодно набиралось не по одной сотне подростков для обучения в специальных учебных заведениях.
Нововведения ощутили на себе и учебные заведения. Существовавшие в начале XIX века в Вологодской губернии духовная семинария и гимназия, духовные училища впитали все преобразования в образовании александровского царствования. После 1804 года учащиеся народного училища в одночасье стали учениками уездного и приходского училищ (два низших класса) и начальных классов гимназии (два высших класса). Классическая мужская гимназия была призвана удовлетворять образовательные потребности населения Вологодской губернии, а также жителей близлежащих уездов Костромской, Ярославской, Новгородской, Олонецкой губерний. Первоначально это учебное заведение подчинялось Московскому учебному округу, а после 1824 года — Петербургскому учебному округу. Изменение программы учебного заведения позволило готовить учащихся к поступлению в университеты. Подверглись пересмотру образовательные программы, увеличилось количество преподаваемых дисциплин, преподаватели проходили серьезные экзамены на свою состоятельность, благонадежность. Преподавание всех предметов перестраивалось в духе христианского вероучения. Педагогический коллектив пополнился талантливыми выпускниками престижных учебных заведений Москвы и Санкт-Петербурга. Сохранившиеся свидетельства сообщают, что воспитанникам вологодской гимназии особенно запомнились преподаватели Н. Ф. Бунаков, Ф. Н. Фортунатов, Н. Я. Соболев, А. П. Николенко, Н. Ф. Лонгардт. Хорошо известны преподаватели гимназии, развившие своими изысканиями традиции вологодского краеведения.
После провозглашения реформы духовных школ и введения училищных уставов в 1808-1814 годах начался новый этап в жизни Вологодской духовной семинарии. Главной целью этого учебного заведения теперь стало «приготовлять воспитанников в академии и особенно на поприще церковнаго служения». Вологодская духовная семинария относилась теперь к Московскому учебному округу и подчинялась учрежденной при Святейшем Синоде комиссии духовных училищ. Надзор за ходом семинарской жизни принадлежал Академическому правлению при Московской духовной академии: туда семинария отсылала свои отчеты, конспекты, списки учащихся и преподавателей. Епархиальные власти получали лишь почетную должность попечителей этих учебных заведений. Внутреннее управление семинарией по уставу 1808-1814 годов вменялось в обязанность семинарскому правлению, которое состояло из трех лиц: ректора, инспектора и эконома. От семинарии было отделено духовное училище, а сама семинария превратилась в среднее специальное учебное заведение.
Обучение в семинарии в течение XIX века оставалось бесплатным. Единственным ограничением для поступления являлся возраст: в семинарию принимали молодых людей от 14 до 18 лет. В течение нескольких лет они изучали как богословские (Священное Писание, богословие, литургику, гомилетику, церковную историю, церковное пение), так и общеобразовательные дисциплины (греческий, церковнославянский, латинский, еврейский, немецкий, французский языки, географию, арифметику, алгебру, гражданскую историю).
Славилась Вологодская духовная семинария своей библиотекой, сохранявшей в своих коллекциях раритеты древности. Вкладчиками и дарителями библиотеки являлись вологодские архиереи, а также представители различных сословий. Библиотека привлекала внимание всех приезжавших историков. Многие книги со временем оказались в крупнейших архивах и библиотеках Москвы и Петербурга.
Особенностью Вологодской духовной семинарии стало преподавание зырянского языка. Вологда являлась центром обширнейшей территории, на которой проживали представители нескольких финно-угорских народностей. Власти постоянно пытались привлечь это население к полноценной общественной жизни, и важными проводниками этой политики, естественно, были священнослужители
Имеются сведения, что в 1819 году вологодский мещанин Я. Д. Муромцев взял на себя хлопоты по созданию ланкастерской школы для солдат, их детей, а также неимущих городских жителей. Однако в 1831 году правительство закрыло учебное заведение.
Послевоенный период для провинции ужесточился в цензурном отношении. Имперская цензура дозволяла в периодической печати публиковать преимущественно законодательные и нормативные документы, сметы расходов и доходов, правительственную информацию.
Появилось в Вологде в александровское царствование отделение Библейского общества, которое стремилось объединить представителей различных христианских исповеданий для борьбы с интернациональными идеями прогресса и революции, противопоставив им космополитические религиозные начала. Однако установившаяся тенденция к уравнению православия с другими исповеданиями вызвала недовольство православного духовенства, не желавшего поступаться своим привилегированным статусом. Прекратило свою деятельность Библейское общество в 1824 году. Одной из причин его запрещения, кроме того, стало обвинение в сопричастности членов общества к немногочисленным русским масонским организациям.
Крестьянский вопрос, поставленный в начале александровского царствования, к сожалению, остался невыясненным. Помещичьи крестьяне по-прежнему не могли «отыскивать вольность». Помещики после 1822 года имели право отправлять крепостных за проступки в Сибирь на каторжные работы и на поселение.
Послевоенный период имеет также еще одну имперскую особенность. Императоры, особенно после Екатерины Великой, как правило, обозревали свои владения из Зимнего дворца. Правящий Александр Первый взял в практику обозрение внутренних губерний.
В 1824 году в Вологде и Грязовце побывал император Александр Первый. К визиту монаршей особы во многих городах губернии были проведены масштабные работы по благоустройству. В
частности, в самой Вологде привели в порядок плац-парадную площадь (она располагалась неподалеку от современных корпусов технического университета) и построили первый общественный туалет.
Согласно дошедшим до нас свидетельствам, эта «публичная уборная для справления нужд» подразделялась на мужское и женское отделения, но в каждое из них вели по два входа. Похуже - для крестьян и мещан, получше (за входную плату) - для купеческого и дворянского сословий. К сожалению, первый городской туалет просуществовал в Вологде менее двух лет и сгорел во время пожара.
В 1858 году в Вологодской губернии проездом побывал другой государь - Александр Второй. К его визиту в центре города Кадникова был разбит Александровский сквер, который сохраняется и поныне.
Визитам императоров в Вологду придавалось огромное значение. Их присутствие в губернском городе отслеживалось по часам и позднее становилось предметом особого интереса со стороны исследователей. В «Памятной книжке для Вологодской губернии на 1861 год» краеведами опубликована хроника и некоторые фразы, сказанные царем Александром Первым в Вологде 15—18 октября 1824 года. В первый день своего пребывания, как известно, после посещения Воскресенского собора и встречи с Преосвященным Онисифором (Боровиком), местным духовенством и чиновниками государь в сопровождении губернатора Н. П. Брусилова, предводитель дворянства отправился в дом вологодского бургомистра и купца Витушечникова. Оставшись ночью в специально отведенных для него апартаментах, «император ... случайно оперся на столик, поставленный подле его кровати, и, заметив, что он качается, потребовал пилу». Отпилив собственноручно кончики двух ножек и установив столик так, как следовало, 
государь приказал сказать хозяевам дома, что «это сделал он в память своего у них пребывания». На следующий день Александр Первый встречался с вологодским духовенством, дворянами, чиновниками и купечеством. После представления дворян государь предводителю дворянства Брянчанинову сказал: «Вы имеете отличную память, без списка представя дворян своих». Вечером в этот же день в здании Дворянского собрания состоялся бал. Государь был «чрезвычайно весел, все хвалил, всем был доволен, и уезжая, сказал: «Мне весьма приятно видеть согласие, господствующее в обществе: все, виденное мною в Вологде, далеко превзошло мое ожидание во всех отношениях». На третий день своего пребывания в ответ на благодарность предводителя дворянства за посещение Вологды император в краткой фразе выразил свое удовольствие от времени,проведенного в губернском городе: «Я во все время путешествия своего ни на одном еще бале не был так долго и так весел, как у Вас в Вологде».
Остановившись здесь, следует сказать о вологодском губернаторе Н. П. Брусилове. Современники говорили о его благородстве, правдивости, чувствительности, доброте и товариществе, «во время губернаторства своего в Вологде и особенно под конец жизни он сделался совсем другим человеком». В третье отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии епископ Вологодский и Устюжский Стефан (Романовский) в 1830 году писал: «Гражданский губернатор Брусилов ... человек просвещенный, благоразумный, пользующийся любовию жителей Вологодской губернии всех сословий, исключая немногих, ревностный и верный слуга всемилостивейшего государя нашего, истинный христианин, управляющий десять лет Вологодскою губерниею и, можно сказать, знающий склонности каждого жителя Вологды». Перу Н. П. Брусилова принадлежит «Опыт описания Вологодской губернии» - книга, ставшая первым научным сводом знаний, где автор волнуется, что в границах его губернии, богатой экономическими и культурными традициями, не имеет должного промышленного, сельскохозяйственного и торгового значения.
Отдельного упоминания заслуживает Преосвященный Онисифор, епископ Вологодский и Устюжский, давно знавший императора по эпохе наполеоновского нашествия. Во время заграничного похода русской армии в Европу ему довелось, как полковому священнослужителю, принимать перед смертью исповедь и быть духовником светлейшего князя М. И. Кутузова.
