Рукавицы — варегам родные сестры.
Распространенность того или иного предмета одежды на разных территориях Русского государства была неодинаковой. А вот рукавицы использовались во всех областях России. Приведем свидетельство на этот счет грека П. Аллепского, путешествовавшего по России в 1596 г.: «Русские не снимают с рук больших вязаных из шерсти перчаток с мехом, обтянутых кожей, согревающих, как огонь, зимою, в которых они исполняют все свои работы, даже достают воду и исполняют иные службы. Летом же носят перчатки из кожи и в них работают, чтоб не повредить рук». Действительно, рукавицы использовались и на уборке урожая в страду, и при разделке дров, во время выполнения кузнечных работ, и при солке рыбы. Их даже брали в парную, чтобы легче было переносить жар.
Материал же, который шел на рукавицы, и способ их изготовления в каждом районе были своими. Так, например, на Севере больше применялись шерсть, шкуры пушных зверей, что прежде всего сказывалось на разнообразии названий. Нашим предкам были знакомы рукавицы: дубленые — дубленицы, вязаные — вязаницы, голые — голицы, шубные — шубницы. Всего же в русском языке, судя по показаниям письменных источников, уже в московский период употреблялось свыше пятидесяти названий более чем от двадцати корней.
Наиболее древнее из них — рукавица, известно с XIII в., но, по археологическим данным, кожаные использовались в Новгородце даже с X в. Любопытно, что само это на звание — единственное в своей группе употреблявшееся свободно во всех видах старорусской письменности: деловых текстах, летописях, художественных произведениях. Уменьшительное обозначение рукавки с одинаковым успехом могло обозначать рукавицы или муфту. Впрочем, муфту в те времена называли даже рукавом: «Рукавка шита по белому отласу золотом и серебром, и тое рукавку взяли ко государю» (начало XVII в.); «Велено ему купить камки на архимандричий рукав» (1638).
Особенно были распространены вязаные рукавицы — вязаницы, которые на юге называли еще везенками, а в Белозерье — везяниками.
Кожаные рукавицы, не обшитые тканью, не имеющие меха, - голицы. Это тоже очень распространенное общерусское название, которое стало известно с начала XVI в, но вначале как имя собственное: Михаил Иванович Голица Куракин. Лишь во второй половине XVII в. находим упоминание о голицах в южнорусских текстах. Причем в таможенных книгах г. Вязьмы чаще их называют рукавицы голье.
Зато вареги возникло и употреблялось чаще на Севере, хотя варьги знали в Воронеже, а варги — в Кашире. Долгое время считали, что название вареги — от сочетания варяжские рукавицы или от глагола варити 'сохранять, беречь, защищать'. Московский профессор В. Я. Дерягин предложил другое объяснение: вареги — от варить 'кипятить, обваривать', ведь связанные рукавицы опускали в кипящую воду, отчего они становились прочнее. Не случайно в говорах есть и слово варенга.
Весьма похожее на него вачега имеет другое происхождение и другое значение. Оно пришло из языка лопарей и саамов, живших на Кольском полуострове, и обозначало суконные шитые рукавицы. Как в старину, так и сейчас известно лишь на Севере. Из языка северян оно проникло в профессиональную речь металлургов, которые вачегами называют свои грубые рабочие рукавицы.
На Севере привыкли носить сразу по две пары рукавиц: вязаные нижние и суконные (или кожаные) верхние. Верхние назывались: верхи, верхоньки, верхницы, позднее к ним присоединяется воронежское вершки. Русские в Сибири иногда прятали руки и в три пары: сначала надевали шерстяные исподки, на них — меховые рукавицы, а сверху голые, кожаные. Слово верхницы проникло к югу до Белева и Волоколамска, такую же территорию «занимают» и исподки. «Дано испотьки новые под рукавицы верхницы волчьи» (1688); «Купили старцу Павлу рукавицы верхи с ысподками» (1607); «Купил рукавицы себе старец Иосиф верхницы и с ысподками» (1615). Исподкой в севернорусских местах могли называть также внутреннюю, пришитую к верхней оболочке часть рукавиц. В Тарноге исподние рукавицы именовали раньше исподницами.
С Новгородчины пришло в наши края слово деяница, которое тоже обозначало вязаную шерстяную исподнюю рукавицу. В расходной книге Свирского монастыря за 1631 г. сообщается: «Дано деяничнику найму отвязенья деяниц 14 алтын». Деяница — от деяти, деть, то есть поместить.
На реке Онеге и по Двине употреблялось также слово дельницы — от дель 'нитка для вязания'. В тех: же местах, от Свиридо Двины, употребляется и название деяльницы, образованное в результате взаимодействия деяльницы и деяницы.
Несомненно севернорусскими следует признать слова дубленицы и дубленки, «рукавицы дубленицы»; «верхонки дубленицы», «рукавицы дубленки». Они фиксируются в письменности второй половины XVII в. А вот шубницы известно с 1578 г. Но это слово так и осталось только в севернорусском наречии.
Общаясь с северными аборигенами, русские усвоили от них названия камас 'шкура с оленьих ног' и ровдуга 'выделанная оленья шкура', отсюда возникли слова камошницы — рукавицы из камасов и ровдужницы — верхние рукавицы из ровдуги.
По особенностям изготовления называют вязаные исподние рукавицы в Белозерске и Пошехонье — плетеницы. А вот слово надолонки восходит от старинного обозначения ладони — долонь. Надолонками на довольно большой территории от берега Белого моря до Вологды и от Устюга до Старой Руссы называли верхние рабочие рукавицы, которые имели на ладонной части кожаную нашивку. В платяной книге Антониев-Сийского монастыря за 1686 г. записано: «Даны ему верхонки надолонки февраля в 11 день; ему ж даны рукавицы надолонки да исподки новые».
Названия, производные от корня перст (перстянки, перстятицы, персницы, перчатки), можно было услышать в древности в основном в западной части севернорусской территории. В старорусских текстах находим немало свидетельств того, что перстянка, перстятица возникли из выражения перстятая рукавица. Наиболее древнее в этом ряду слово перстятица зафиксировано в Псковской 3 летописи по списку, относящемуся к 60-м годам XVI в. В говоре псковичей, судя по данным разговорников, перстятица. и перстянка употреблялись вполне свободно. Персницы отмечены среди привозных товаров в таможенной книге Сольвычегодска за 1635 г.: «Микитка Шашков явил товару 13 кож аленьих 6-ры рукавицы персницы». Все эти слова называли рукавицы, имеющие мешочки для пальцев.
Современное перчатки впервые употреблено в курском документе 1620 г., а также в смоленских текстах второй половины XVII в. Оно неоднократно включалось в словари XVIII в. Возможно, сам тип этих рукавиц был заимствован у западноевропейцев. Первое упоминание о персчатых — перщатых рукавицах встречается в договоре Смоленска с Ригою 1229 г.: «Дати им тивуну волочьскому рукавице пьрстаты готьские».
Рыбаки работали в водяницах, то есть в кожаных промысловых рукавицах. Это белозерское название до сих пор известно местным говорам.
Из татарского языка усвоено в ряде мест слово биле или биляй. Встречалось оно редко. А вот слово манька имело большее хождение, да и судьба его своеобразна. Оно усвоено из латинского языка через немецкое посредство, обозначало муфту. В разговорнике 1696 г. приводится такая фраза: «Есть ли у тебя пара соболей на женьску маньку?» Вообще в русских текстах встречается со второй половины XVII в., а в XVIII в. попадает в словари. В «Словаре Академии Российской» дается следующая квалификация: «Манька — слово низкое, значит женскую муфту». До XIX в. название манька соперничало со словом рукав в значении 'муфта', а уже в XVIII в. появляется иноязычное заимствование муфта, завоевавшее общее признание. Правда, слово манька известно и сейчас в вологодских, псковских, тверских, ярославских и владимирских говорах.
В заключение напомню хронологию формирования данной группы обозначений. В памятниках древнерусского периода до XVI в. зафиксировано только слово рукавица. К XVI в. относятся упоминания о перстатице, голице, вареге, верхнице, деннице, шубнице, деяльнице, вязенице, верхонке, везонке, вачеге. Остальные названия отмечены лишь в текстах XVII в. Но здесь надо учесть, что малозначимость самого предмета (рукавицы — все же не шуба) обусловила редкое употребление названий рукавиц, причем только в деловых текстах. А памятники такого рода представлены в основном со второй половины XVI в. Поэтому основная масса названий и фиксируется с этого времени, хотя вполне вероятно их употребление и в более ранний период. Формирование всей группы названий завершилось в донациональный период. После XVII в. появилось лишь слово варежка.
